«Свобода действия»

Работы Михаила Новокщённого – это опыты психопластики; возможно, они находятся в области, пограничной культурному комплексу магической реальности с ее нарративностью, разработанной символикой и даже склонностью к эксплуатации тотемизма; но в них нет ни повествовательности, ни приверженности шаманству; в них доминирует намерение позволить как можно более полно проявиться художественному действию и освободить его, отделить от тела и сознания художника; в этой практике действие, время создания работы – самая главная стадия, сама картина – только отпечаток или последствие, след события искусства.

Художник работает с действием, в котором преобладает спонтанность и не действителен артистический жест; он говорит о свободе художественного действия, из которой рождается человек, то есть он обращается к тем событиям культуры, которые осмыслены, но не заучены, может быть, это забытые или отстраненные практики; он говорит, что человек должен постоянно переоткрывать смыслы этих действий, все время заново, для каждого времени, для каждой эпохи, а, может быть, и для каждой человеческой жизни, потому что когда культурный смысл становится нормой, он превращается в фикцию, он не живет. И только если культурные практики утрачивают доведенные до автоматизма навыки репрезентации, они возвращаются к открытому диалогу о прошлом и настоящем искусства. Не важно, на каком языке говорит искусство, выбирает ли оно язык новых технологий или техники традиционной живописи, важно содержание сообщения.

Художник начинает разговор об этом с мифа; он рассказывает истории мотыльков, появляющихся из бесформенности. Бабочки проходят в развитии стадию, когда описываются большинством людей как отвратительные расползающиеся личинки, потом они умирают для внешнего мира, они прекращают быть тем, чем были, и тогда называются куколками, то есть – подобиями, и только потом перерождаются, становясь другими существами. Прохождение сквозь смерть, обретение нового имени и возрождение для новой жизни – основная метафора духовного пути человека в эзотерических практиках, его второго рождения для духовной жизни.